Соотношение убытков и неосновательного обогащения при предъявлении требований на основании п. 3.1 ст. 3 Федерального Закона от 08.02.1998 №14-ФЗ «Об обществах с ограниченной ответственностью»
Конкуренция различных способов защиты права характерно для различных современных правопорядков, в частности, российского. Например, договорной иск может конкурировать с деликатным иском.
Действующая судебная практика предоставила на обозрение публики еще один вариант такой конкуренции.
В рамках одного из дел о банкротстве заявителем на основании норм ст. 61.20 Федерального закона от 26.10.2002 №127-ФЗ «О несостоятельности (О банкротстве)» (далее – Закон о банкротстве) подано заявление о привлечении к гражданско-правовой ответственности генерального директора должника. В принципе, подачей иска о взыскании убытков с контролирующих должника лиц, если отсутствуют основания для привлечения к ответственности на основании пп. 1 п. 2 ст. 61.11 Закона о банкротстве или размер убытков превышает размер требований, перечисленных в п. 11 названной статьи, никого не удивишь. И соотношение заявления о привлечении к субсидиарной ответственности по основаниям, указанным в Закона о банкротстве, с заявлением о взыскании с контролирующих должника лиц убытков не будет предметом данной статьи.
Уникальность рассматриваемого случая в том, что ответчиками по заявлению о взыскании убытков выступает не только генеральный директор должника, но и генеральные директоры и участники лиц, которые неосновательно обогатились за счет должника.
Так, рядом решений Арбитражного суда города Москвы в пользу должника взыскано неосновательное обогащение с ряда юридических лиц. Некоторые из названных юридических лиц были исключены из ЕГРЮЛ до даты принятия решений другие в течении нескольких месяцев после принятия решений. Основанием для исключения указанных выше лиц стало наступление обстоятельств, указанных в ст. 21.1 Федерального Закона от 08.08.2001 №129-ФЗ «О государственной регистрации юридических лиц и индивидуальных предпринимателей».
В соответствии с недавней практикой Конституционного Суда Российской Федерации (Постановление от 21.05.2021 №20-П) исключение юридического лица из ЕГРЮЛ по причине внесения записи о недостоверности адреса, указанного в ЕГРЮЛ, может являться основанием для привлечения контролирующих исключенного лица к субсидиарной ответственности по правилам п. 3.1 ст. 3 Федерального Закона от 08.02.1998 №14-ФЗ «Об обществах с ограниченной ответственностью», если такие лица не опровергнут доводы истца об их недобросовестном игнорировании интересов кредиторов при непринятии мер для предотвращения исключения юридического лица из ЕГРЮЛ.
Казалось бы, что требования заявителя законны. Ведь вместе с исключением неосновательно обогатившихся юридических лиц у должника по делу о банкротстве исчезла возможность получить удовлетворение от основного должника-контрагента.
Однако такой подход – субсидиарное взыскание убытков по требованиям о неосновательном обогащении - вызывает вопросы.
Взыскание убытков является мерой гражданско-правовой ответственности, которая наступает при нарушении обязательства либо вследствие причинения вреда (п. 12 Постановления Пленума ВС РФ от 23.06.2015 №25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского Кодекса Российской Федерации»).
Можно ли назвать мерой гражданско-правовой ответственности взыскание неосновательного обогащения?
Известный дореволюционный цивилист Г.Ф. Шершеневич в своем учебнике указывает: "никто не должен обогащаться в ущерб другому". В частности, автор приводит следующие признаки обязательств вследствие неосновательного обогащения: "а) предполагается, прежде всего, обогащение, которое состоит в увеличении ценности имущества присоединением к нему новой или в сохранении той, которая должна бы выйти из состава имущества... в) необходимо, чтобы обогащение одного лица произошло за счет другого, чтобы имущество другого лица потерпело уменьшение... с) главным условием для установления обязательственного отношения является обогащение без законного основания при переходе ценности от одного лица к другому".
Судебная практика, рассматривая иски о взыскании неосновательного обогащения, исходит из того, что неосновательное обогащение по общему правилу не требует наличие вины ответчика. А мера гражданско-правовой ответственности, предусмотренная ст. 395 ГК РФ, наступает после того, как неосновательно обогатившееся лицо узнало или должно было узнать о нарушении права.
Схожий подход применяется и зарубежными правопорядками, например, в Англии возмещение доходов от пользования неосновательно сбереженного имущества относится к реституционному обязательству.
Таким образом, можно предположить, что судебная практика не воспримет «кавалерийский» подход, при котором с основного должника взыскивается неосновательное обогащение, а субсидиарная ответственность наступает в качестве меры гражданско-правовой ответственности.